|
Праздник Преображения раскрывает перед нами славу Богом созданной
твари. Не только Христос явился в славе Отчей, в славе Своей
Божественной в этот день перед Своими учениками: Евангелие нам
говорит, что Божественный свет струился из Его физического тела и из
той одежды, которая его покрывала, изливался на все, что окружало
Христа.
Здесь
мы видим нечто, что прикровенно уже раскрывалось нам в Воплощении
Христовом. Мы не можем без недоумения думать о Воплощении: как
оказалось возможно, что человеческая плоть, материя этого мира,
собранная в теле Христовом, могла не только быть местом вселения
Живого Бога – как бывает, например, храм – но соединиться с
Божеством так, что и тело это пронизано
Божественностью и восседает теперь одесную Бога и Отца в вечной
славе? Здесь прикровенно открывается перед нами все величие, вся
значительность не только человека, но самого материального мира и
неописуемых его возможностей – не только земных и временных, но и
вечных, Божественных.
И в
день Преображения Господня мы видим, каким светом призван
воссиять этот наш материальный мир, какой славой он призван сиять в
Царстве Божием, в вечности Господней... И если мы внимательно,
всерьез принимаем то, что нам здесь открыто, мы должны изменить
самым глубоким образом наше отношение ко всему видимому, ко
всему осязаемому; не только к человечеству, не только к
человеку, но к самому телу его; и не только к человеческому телу, но
ко всему, что телесно вокруг нас ощутимо, осязаемо, видимо... Все
призвано стать местом вселения благодати Господней; все призвано
когда-то, в конце времен, быть вобрано в эту славу и воссиять этой
славой.
И
нам, людям, дано это знать; нам, людям, дано не только знать это, но
и быть со-трудниками Божиими в освящении той твари, которую Господь
сотворил... Мы совершаем освящение плодов, освящение вод, освящение
хлебов, мы совершаем освящение хлеба и вина в Тело и Кровь Господни;
внутри пределов Церкви это начало чуда Преображения и Богоявления;
верой человеческой отделяется вещество этого мира, которое предано
человеческим безверием и предательством тлению, смерти и разрушению.
Верой нашей отделяется оно от этого тления и смерти, отдается в
собственность Богу, и Богом приемлется, и в Боге уже теперь,
зачаточно, поистине делается новой тварью.
Но
это должно распространиться далеко за пределы храма: все без
остатка, что подвластно человеку, может быть им освящено; все, над
чем мы работаем, к чему мы прикасаемся, все предметы жизни – все
может стать частью Царства Божия, если это Царство Божие будет
внутри нас и будет, как сияние Христово, распространяться на все, к
чему мы прикасаемся...
Подумаем об этом; мы не призваны поработить природу, мы призваны ее
освободить от плена тления и смерти и греха, освободить ее и вернуть
в гармонию с Царством Божиим. И поэтому станем вдумчиво,
благоговейно относиться ко всему этому тварному, видимому нами миру,
и послужим в нем соработниками Христовыми, чтобы мир достиг своей
славы и чтобы нами все тварное вошло в радость Господню.
Аминь.
|
